Так, меня сёдня чего-то бамбучит, и я родил ещё один «коан», навеянный исключительно Великим Ван Зайчиком.
Прекрасным летним деньком Мужественный Као На-кэнь обратился к стоящему поодаль Ка Пу-цзы со следующей речью:
— О, ничтожный Ка Пу-цзы, как можешь ты столь спокойно наблюдать за медлительными танцами павлинов, когда на далёких рубежах Нихонского Сёгуната терпит поражение за поражением команда Поднебесной по пинанию надувного бычьего пузыря? Разве не должен благородный муж ощущать радость и грусть вослед спортивным успехам своих сограждан в Чемпионате или их отсутствию? Как же смогу я теперь назвать тебя, о гнусный подлец, своим единочаятелем, если ты даже не обрадовался победе нашей команды над стадом голых мавров из Тунисских пустынь?
Ка Пу-цзы, которого действительно сложно назвать почитателем спортивного пинания бычьих пузырей, продолжил наблюдения за воистину прекрасным брачным обрядом четы павлинов в своём собственном саду, лишь заметив:
— Даже сравнившись в ловкости и быстроте со сморщенным вислоухим Шушпанчиком, не смогут Ханьские пинатели вывести Поднебесную в лидеры. А хоть бы и вывели, разве сообразно Державе гордиться искусным пинанием пузыря?